Второй причиной не зацикливаться на переживаниях была проведенная с Ириной Николаевной сделка – с середины марта я все-таки стал крупнейшим производителем салемита в мире. С ужасом вспоминаю два выходных, когда рука устала подмахивать документы – а ведь их еще и читать хотя бы поверхностно приходилось! А то подпишешь мимоходом обязательство каждый вторник ебаться в жопу, и привет! А от «самой лживой суки», пусть она мне формально бабка, сюрпризов вполне можно было ожидать всяких.

– Кто, хоть? Мальчик или девочка? – спросил, перекладывая одну стопку листов к другой.

– Мальчик, – отозвалась адмирал Погибель, – Назвали Михаилом. И да, с Викой тоже все хорошо, спасибо, что спросил!

– Не за что! – ответил ей в тон, – Будь это не так, ты бы не сидела сейчас такая довольная! И признайся уже, наконец, что ты любишь ее гораздо больше меня!

– Ревнуешь? Зря! Со мной у тебя не могло быть счастливого детства, а еще вернее тебя и Варю убрали бы намного раньше, – адмирал вальяжно откинулась на спинку кресла, вытягивая ноги в неизменных сапогах, – До Вари, впрочем, все равно достали.

– Ты думаешь, это ваши постарались?

– Уверена на 99 %, кому еще она могла помешать? Один процент отвожу на роковое стечение обстоятельств – чего только не бывает в жизни!

Помолчали.

– Как ты, кстати, объяснишь в клане свой подарок? – кивнул на гору бумаг, прерывая затянутую тишину.

– Слава богу, сейчас мне уже не нужно ничего и никому объяснять, кончилось их время! В феврале последних додавили.

– Так ты теперь?..

– Формально – по-прежнему старейшина, а по факту нынешняя глава – моя ставленница. И сидит на своем месте, только пока я ею довольна. Не понравится – я легко ее заменю на другую.

– Что ж, удачи на этом нелегком поприще!

– О связи между Викой, тобой и маленьким Мишей никто в клане не знает и не должен узнать – официально Вика родила от нашего производителя, а сейчас концов никто уже не найдет – лаборатория потихоньку свертывается. Коли государыня считает, что кланы в нынешнем виде ей не нужны, то и нам не имеет смысла содержать такое дорогостоящее направление. Кто-то по желанию уйдет к вам, кто-то останется…

– И чем вы займете всадниц на пенсии?

– Да хотя бы у нас же в охране! Уж будь уверен, Миша, девушки с нашими способностями не пропадут! Часть, конечно, к вам уйдет, – мы, как и остальные кланы, с колыбели вдалбливали будущим всадницам про предназначение, поэтому потянутся за боевой романтикой, но кто-то не захочет покидать клан. И никто не удивится, если в их числе Вика, получив право выбора, останется вместе со своими детьми рядом со мной. Я ее вырастила с пеленок, учила держать в руках меч, выводила на первые поединки… За грядущей реорганизацией никто не обратит внимание на одну всадницу.

– Далеко идущие планы! – нехотя одобрил бабкину логику. Что ни говори, а увидеть однажды в нашем Специальном полку Вику Тихую Смерть мне не улыбалось. Вряд ли я смог бы относиться к матери моего ребенка так же, как к остальным.

Подстава от Натали стала последней каплей. Я готов был мириться с ее ревностью – после прикручивания до приемлемого уровня такие знаки неравнодушия со стороны красивой девочки из знатной семьи мне даже льстили. Готов был смириться с ее высоким происхождением и уровнем ответственности. Но не готов был к тупому использованию.

Даже Забелина – мой прямой патрон и покровитель – видевшая меня всего несколько раз, и то гораздо лучше, оказывается, меня знала! И теперь я сознательно срывал планы Натали на послушную игрушку. Плевать!!! Хотят видеть меня своей пешкой – пусть хотя бы найдут мне замену! Иглу – не предлагать, свою несостоятельность на данном поприще он уже доказал!

Маздеева! Моя нечаянная союзница! В попытке доказать свою самостоятельность мы с ней объединились. Поняв мои мотивы, она стала выпускать меня на окна, в результате чего я отхватил вторую «Анну». Встречи с почитателями тоже пришлось продолжить, но теперь они все проходили мимо обеих столиц – мы с ребятами просто задерживались после боя в каком-нибудь городе и проводили выступления там.

Апрель, май, июнь… новая сессия… за обидой и делами я даже забыл про отпуск, обещанный Младшему, а он сам не напомнил, погрязнув в столичных делах: процессы реорганизации кланов продолжались, в чем СБ играла далеко не последнюю роль.

– Что делаешь? – забыл забрать у Макса ключи от моей квартиры, и теперь он беспрепятственно мог ворваться в нее в любое время.

– Хуйней страдаю! – отодвинул от себя разобранный комм, утирая пот со лба: хрупкие изделия – не мой конек!

– Хуйней надо наслаждаться! – наставительно произнес товарищ, нагло пристраиваясь к столу, – Уно, квадро… – забормотал он, передвигая вырванным пинцетом по освещенному настольной лампой кружку детальки.

– Что ты там считаешь, да еще не по-нашенски?

– Составляю стандартные последовательности. Что это у тебя?

– Когда-то было коммом.

– Интересно-интересно… а если так?… Сука, мать ее!.. А так?! – заинтересованный друг еще быстрее стал гонять по столу крохотные платы, хаотично на мой взгляд их соединяя, – Погоди, ничего не трогай! – объявил он, спустя десять минут сопения, – Сейчас мы всё отхерачим!

Даже думать боюсь – что в его понимании «отхерачим»! То ли уебем окончательно, то ли заставим работать. Но честно отсидел, ничего не трогая, четверть часа, пока он бегал за инструментами до своей квартиры.

– Ебать!.. Сука, а если мы?.. Нахер это сопротивление!

Спизженный (взятый на время!) с работы монокль уже давно перекочевал на правый глаз Кудымова, поэтому мне его действия виделись как лоху движения наперсточника: «Кручу-верчу, запутать хочу!!!» Тонкие ворсинки фидеров между платами, хаотично возникающие на столе с помощью пинцета и тонкого жала паяльника, по сложности переплетений давно переплюнули все виденные мной до этого схемы.

– Дай руку! – вдруг скомандовал Макс, – Да не эту! Левую! – оттолкнул он протянутую кисть.

Под моим немного охуевшим взглядом Макс сдернул с моего личного комма крышку экрана и прямо так, наживую, присоединил получившуюся паутину к устройству.

– Загружается! – «понятно» объяснил он на мое все еще немое недоумение, – Сейчас всё будет!

Не в силах понять хоть что-либо в его действиях, также молча сидел, боясь шевельнуть рукой и повредить хрупкую вязь тончайших проводников.

– Бля! Макс! Ты охуел?!!!!

Довольный товарищ, возвратив на место запчасти от моего комма, однозначно ждал не такой реакции:

– А что?..

– Ты же, пиздец, все потер?!!! – тупо смотрел на изменяющееся на глазах меню памяти.

– Зато то восстановил! – радостно отрапортовал друг.

Блядь, с такими друзьями и врагов не надо!!!

Восемь справочников и три учебника – фигня, вопрос денег и времени на поход в библиотеку. Моя авторская методичка… жалко, но по совдеповской привычке я ее еще в бумаге хранил – при херовом редакторе проще было откорректировать сначала на черновике, а лишь потом загонять в комм, то есть не дословно, но восстановлю! Штук шесть книжек – вообще ерунда, не стоит печали! Но архив Савинова?!!!! Две бессонные ночи заучивания наизусть под разгоном искр, а потом еще несколько суток тупого колочения по неудобной клавиатуре, пока все свежо в памяти, почти на грани истощения!!! Сомневаюсь, что Забелина разбежится и отдаст мне обратно плату за… – замер и покосился на обиженную рожу Макса – за смерть его жены…

– Я думал, ты хочешь восстановить информацию со старого комма… ты же новый так внезапно купил… – виновато протянул Кудымов, начиная соображать, что наворотил в азарте.

Друзей у меня… только он один и есть. Мишка Рыбаков скурвился, а Младший со своими ухватками начинающего интригана так и не вернулся окончательно в это звание. Приятелей полно, но вот тех, кого могу назвать другом?.. Воронин?.. И рад бы, но разница в возрасте не дает ему относиться ко мне как к равному – нет-нет, да проскочит покровительственная нотка… Маздеева?.. Сейчас скорее товарищ по несчастью, к ней в тяжелую минуту с бутылкой не придешь. Арина?.. Любовница, соратница, но не друг… Не Жоппера же считать?!!