Да и не сомневаюсь в искренности коротышек. Помню, какое впечатление на них произвели мутанты.

— Ты уверен, что справишься? — интересуется Профессор.

— Уверен, — спокойно говорю я.

— Я бы, на твоем месте, не был столь самоуверен, — с сомнением произносит Ян. — Ты там будь настороже. Еще парашами закидают, и все. Был Максим, и сдох Максим, да и хрен бы с ним. Задумайся над этим.

Паладин еще хочет сказать, но слово берет отошедший от впечатлений Гух.

— Макс, может с собой кого-нибудь возьмешь? Например, меня. Уж, я то знаю, как с этими гадкими коротышками разговоры разговаривать!

— Возьму, — соглашаюсь я. — Но не вас уважаемых Гух. Друммгор, составишь мне компанию?

— Составлю, — кивает орк. — Общаться мне с этим народом не приходилось, но я наблюдал как-то за их поведением на строительстве у эльфов.

— Отлично! — в предвкушении потираю руки. Помня о том, что хоббиты все делали по эльфийской указке, и возвышали расу ушастых, у меня в голове рисуется отличная задумка. Для нее мне понадобится еще кое-кто. Я обращаюсь к Князю смерти. — Отпустишь со мной Смерть Машину?

— Хм… Ты придумал какой-то план? — догадывается Профессор, снимая с оленьих рогов костяного уродца своего птенца.

— По-любому! Смотри, какая рожа у него довольная! — ухмыляется Ян. — Он что-то такое эдакое измыслил.

— Без проблем, — отвечает мне некромант, и тут же направляет своего питомца следовать за мной, и выполнять мои приказы. — Только расскажи потом нам, как все прошло. В подробностях. Интересно же.

— Да! С тебя рассказ о том, как пройдут переговоры! — добавляет Яна. — И про то, почему Тура называют Писцом, а тебя повелителем.

Напоследок, нам желают удачи, и мы трогаемся в сторону вражеских стен.

Я и Тур идем первыми. Следом Друммгор и Смерть Машина. Проходим через открытые для нас ворота. Встреченные на пути хоббиты, почтительно расступаются. Они с ужасом и благоговением рассматривают моего питомца и меня.

Вокруг слышаться многочисленные шепотки: «Писец…», «Повелитель…».

— О, Повелитель Писцов! — встречает нас дед Бин-Пин. — Проходите сюда, мы надеемся на ваше великодушие и добросердечность, тут собрались уважаемые представители нашего скромного и безобидного народа, дабы найти решение о том, как нам искупить вину перед вами.

Дедок так забавно расшаркивается передо мной, чуть ли не поклоны бьет. Группа пожилых хоббитов, к которой он нас проводил, от него не отстает.

Меня и Друммгора усаживают на подушки, а на ковер перед нами выставляют посуду с разнообразными блюдами. Туру и Смерть Машине, на которого тоже посматривают ни без опаски, подтаскивают около пяти туш некрупных мутантов. Мой питомец, тут же набрасывается на угощение, не забыв при этом свою «жвачку» положить перед собой на землю и прижать передней лапой. Чтобы, значит, не украли. Смерть Машина стоит неподвижно рядом.

Пяток хоббитов и Бин-Пин усаживаются возле нас. Представляются нам по очереди. Их имена почти сразу вылетают из моей памяти. Ну как тут запомнишь? Одни Бит-Дипы, Тыр-Пыры и тому подобные.

— Уважаемый Повелитель Писцов, как к вам можно обращаться? — начинает разговор Бин-Пин, после того, как мы немного насыщаемся.

Пятерка старейшин подается ближе, будто боясь не услышать мой ответ. Вслух обращается наибольшая часть жителей этого поселения, что окружает место проведения переговоров, и греет свои небольшие уши.

Даже парни с парашами, оставленные на стенах частокола, поворачивают свои головы в нашу сторону.

— Зовите меня Макс, — отвечаю деду.

— Хорошо, Повелитель Писцов Макс, мы будем тебя так называть, — говорит Бин-Пин, остальные хоббиты ему поддакивают. — Мы понимаем, почему ваше имя не отображается. Вы выбрали тяжелый путь великого героя. Повелителей зверей вашего уровня, что могут приручить таких сильных созданий, даже у благословенных эльфов редко встретишь. А вы при этом не имеете специализацию. Что выдаст вам Система даже трудно представить. А можно поинтересоваться?

— Интересуйтесь, — дозволяю я.

И эти знают, что происходит, когда кто-то не выбирает специализацию…

— А куда делся другой Писец, что крупнее этого? — спрашивает дед.

— Так, Тур съел, — как нечто вполне разумеющееся, отвечаю ему, показывая пальцем на своего питомца. Глаза хоббитов увеличиваются в размере. — Не специально. Просто заигрался немного, и случайно загрыз.

Глаза коротышек еще больше расширяются.

А я продолжаю вещать.

— Видели бы вы, как Тур переживал эту трагедию. Да, трагедию. Он очень любил покойного Писца. Тот был для него почти братом. Вон, даже кусочек кожи от бедолаги оставил на память, облизывает иногда, целует, — указывают на кусок жеваной шкуры, что прижата лапой пета.

На хоббитов страшно смотреть. Я чуть не становлюсь свидетелем появления новой расы — хоббиты головоглазые. Кажется, будто их глаза, за которыми теперь не видно остальных черт лица, настолько расширились, что больше не смогут вернуться в нормальное состояние.

— Кушай Тур, кушай! Ты у меня еще маленький, тебе питаться нужно лучше, организм то растущий. Считай, на свет только-только появился, — этими словами я добиваю коротышек.

Все. Тишина. Население замерло. Только ветерок еле слышно завывает.

Глава 29.3

Молчание нарушает расстроенное:

— Уррр!

Ну, да. Как тут Туру не расстроиться? Последнюю из пяти небольших тушек мутантов, он только что доел. Ну, как небольших?! Примерно со взрослую козу или овцу размером.

— Что, брат? — подхожу к питомцу и обнимаю его за могучую шею. — Не наелся? Понимаю. В прошлый раз, когда ты не смог насытиться многочисленным племенем здоровых и зубастых каннибалов, случайно, с голодухи загрыз своего друга. Такой большой и хороший Писец погиб. Эх…

Тур, в этот момент, с печальным видом ложится на брюхо, вытягивая перед собой лапы, держащие кусок не жующейся шкуры, и начинает его слегка покусывать.

Оглядываю хоббитов. Мне сразу вспоминается выражение «глаз на жопу натяну». Только в данном случае, глаза натянуты лишь на всю голову. Усмехаюсь про себя, наблюдая пораженные лица коротышек, и решаю продолжить представление.

— Не расстраивайся, — треплю толстую складку на шее питомца, — и не серчай на хоббитов, они же не такие умелые охотники как мы. И не могут наловить столько дичи, чтобы угостить тебя, как следует.

Тут отходит от шока Бин-Пин, и сразу дает указания одной группе соплеменников принести еще мяса, другой отправляться в лес на охоту.

— Так у нас еще мясо есть, — начинает оправдываться он перед нами. — Как не быть? Просто ждали, когда великий Писец доест эту порцию, сейчас еще принесем, накормим. Не стоит есть племена всякие, к тому же, целиком. Зверья вкусного в лесу хватает. Да, и охотники у нас хорошие.

— Может и хорошие, — соглашаюсь я, — вот только не такие хорошие, как мы. Что тебе, уважаемый Бин-Пин, известно про легендарных единорогов, что населяли когда-то родной мир эльфов, про которых сложено много былин и эпосов? Что ваш народ знает про древних двурогих ветвистых единорогов? А?

— Ээ… — не находит что сказать Бин-Пин.

— Так, вымерли ж они! — приходит к нему на помощь другой хоббит. В отличие от остальных коротышек, этот обвешан разным холодным оружием ближнего боя. Его, вроде, представили, как Бен-Ганна. Смутно знакомое имя…

— Да, — выходит из ступора Бин-Пин, — вымерли. То легендарные и почти божественные были существа, очень могучие и великие. Я изучал историю эльфов. Остались лишь реликвии из частей тел этих созданий, что ценятся благословенными светлоликими выше некоторых цивилизаций. К чему вы это, Повелитель Писцов Макс?

— Ваши охотники смогли бы поймать такое легендарное существо? — выгибаю бровь.

— Что вы, что вы?! Никаких шансов! Эльфы то целую армию для одного такого взбесившегося единорога собирали! — мой вопрос смешит дедка и остальных хоббитов.