– Миша, стой! – вдруг раздалось от ворот, когда я уже дал Дуне знак трогаться. Моя личная водительница, так же резко, как стартовала, дала по тормозам, помещая меня в результате ее кульбитов в падающий вертолет, – Миша! Твой Ярославцев, он что любит?! – прильнула девушка к раскрытому окну такси.

– Красивых баб и деньги.

– Черт!!! – психанула Турбина, – Из еды он что любит?!!!

Подбитый вертолет все падал, падал, падал… Вертящийся по всем направлениям образ Нины вдруг совместился образом Ани – моей навсегда покинутой дочери. «Глаза, у них одинаковые глаза…»

– Ты себя не ценишь, девочка… – провел неверной рукой по так много всколыхнувшему лицу, – Из твоих рук любой мужчина съест, что угодно… Он из простых, любит хлеб с салом, мясо и картошку, но рвется наверх, поэтому будет ожидать чего-то особенного… Как ты это совместишь – дело твоё! – отвернулся от окна, – Дуня, верни меня обратно, пока я…

– …живой! – выпал из машины к задней калитке госпиталя, приветствуя твердую землю.

Наутро клял всех баб разом: и Нину с ее водкой, и Авдотью с ее лихачеством, и Дарью с ее умениями, которые она не желала применять к страдающему пациенту. И даже местной сестре-хозяйке досталось – потолок моей персональной палаты как «радовал» «жопой», так и продолжал ею «радовать» – ремонт за месяц никто не сделал. Перед последней стало потом стыдно – наорал ни за что, ни про что. Надеюсь, выписанный чек немного сгладит ее обиду.

– И стоило оно того? – поинтересовалась родственница Кудымова, мстительно пройдясь твердыми острыми пальцами по позвоночнику.

– Даша! – впервые обратился я к ней по имени, отбросив официальное «вы», – Ты целитель, и способна понять – был у меня накануне секс или нет. Сама сказала, что врать тебе у меня не получится! Я – не он, кем бы ни был человек, который тебя обидел. Свою невесту я люблю. У меня действительно были дела. Просто так случилось, что охране о моих делах знать не обязательно.

Едва заметная волна просканировала мой организм. Я бы ее даже не заметил, если бы ни удивление, сменившее злорадное ожидание.

– Как там Максим поживает? – неловко сменила она тему после паузы.

– Не знаю, давно не виделись.

– Вы же лучшие друзья?

– Этот самый лучший друг переспал с моей сестрой, теперь она беременна.

– Хм… – новая тема тоже не задалась, – А что Максим? Мне понравилась та девочка. Вита, кажется?..

– Вика. Виктория. А Максим все еще страдает по Юльке. Не бери в голову, уж одного племянника я в состоянии обеспечить. К тому же Вику взяла под крыло великая княжна Валентина, они теперь чуть ли не лучшие подруги – не пропадет!

– Валентина?..

– Да…

Холодные пальцы то ли согрелись о моё тело, то ли потеплели сами по себе, но больше уже не впивались в спину, причиняя боль. Лечебный массаж расслабил и ввел в сон, тем более, что ночь я не доспал. Но на краю дремы отметил холодный счетчик, замелькавший в сознании докторицы: благодаря Ведьме ее заметили, благодаря мне – запомнили. Но я вылечусь и уйду, а иметь в родне кого-то, близкого к императорской семейке – приятный бонус. Кажется, Макс попал…

– Я к этой прошмандовке не поеду!!! – тихо, чтобы не услышала охрана, орала на меня в палате Натали.

– Ната! – одернул я разошедшуюся подругу, – Ната, остынь! – и, изловчившись, обнял и придавил к койке, – Абстрагируйся от Нины, от бабушки, от всего… Генерал Турбина – реальный генерал, знающий и умеющий. Бывшая командующая всеми погранвойсками, ныне – один из генералов Генштаба. Сейчас – незаслуженно обиженная. В грехах дочери она точно не замешана. И если ты сейчас протянешь ей руку – получишь противовес Скоблеву.

– Но Нина…

– Просто. Абстрагируйся. Твоей бабушке невозможно прекратить конфронтацию, не теряя лицо. Но и отмахнуться от Турбиной она не может, иначе ее давно бы отправили в отставку. Ты никакого отношения к их конфликту не имеешь. Ты идешь не к Нине! Ты идешь к генералу!

– Только ради тебя… – прошептала прижатая к простыням девушка, облизывая припухшие губы.

– Ради нас…

В стенах ПГУ Жоппер и Турбина наверняка сталкивались, не могли не сталкиваться. Но она, зацикленная на других кавалерах, вряд ли обращала на него внимание, а он, сосредоточившись на более реальной добыче, так высоко не замахивался. Но «Великий Случай» в моем лице столкнул их на роскошной лестнице особняка Турбинных. Пока великая княжна расточала приветствия Турбиной-старшей, я внимательно наблюдал за встречей своих будущих соратников. Два коротких импульса, путающих мысли, в обоих, и с невинным взглядом уставиться на заподозрившую что-то неладное невесту.

– Что?..

Вместо возмущения в эмоциях мелькнуло мимолетное уважение, причем от обеих собеседниц.

– Наша повариха сегодня расстаралась, – признательно кивнула мне Астория Алексеевна, – Она поклонница баварской кухни, поэтому сегодня у нас достаточно простые блюда. Прошу!

Женщина с то ли звездным, то ли цветочным именем плавно развернулась на парадной лестнице, приглашая великую княжну в дом¸ попутно кидая на меня еще один признательный взгляд, Смежил веки в ответ. С волками жить – по-волчьи выть. Генерал Турбина прекрасно поняла, кто стал инициатором визита в их дом. А погранвойска, где она до сих пор пользовалась непревзойденным авторитетом, спелым плодом упали мне в руки.

Один-один, Младший!*

Глава 7

«Налетай, торопись, покупай живопись!» – невольно вспомнилось при созерцании жирных херувимчиков с луками, оккупировавший потолок теперь уже моей спальни. Есть искусство, а есть живопись – с ударением на последний слог. И эти жертвы переедания с крылышками, которые по своим аэродинамическим свойствам никак не могли держать в воздухе их тушки, к первому никакого отношения не имели. А если зажать стрелу с тетивой именно так, как делал это один из жиробасиков, то еще и покалечиться можно при выстреле – был у меня знакомый лучник, стреляли несколько раз из его игрушек на природе. Короче, масюниной тонкой душевной организации зрелище претило сомнительной художественной ценностью, а мне резали глаз технические детали.

– Мило! – коротко оценила обстановку Натали, мягко подпихивая к кровати. Что интересно, вслух она произнесла именно то, что думала. Как ей может нравиться вот это вот?!!

Дворец мне достался мелковатый и задрипанный – всего два этажа и с деревянными перекрытиями. Зато, – итицкая сила! – историческая ценность!!! Построенное для постоянной фаворитки любовное гнездышко одного из давних Рюриковичей, которое все последующие двести, а то и триста лет так и использовалось по назначению. И ничего менять нельзя! Слава богу, хоть канализация есть. По-моему, отжатый у Скоблева особняк – это мелкая месть, но не с моей, а с его стороны, потому как под пристальными взглядами десятка страдающих ожирением детей-мутантов начало у меня откровенно не задалось: все время казалось, что они не только смотрят, а еще хихикают и комментируют жестами. Вон тот, с хитрым взглядом справа, точно показывал пухлой ручкой что-то оскорбительное тому, кто задумчиво грыз кончик лука. «А потом его хлестнет либо перегрызенной тетивой, либо распрямленным «плечом», а скорее: и то, и другое!» Мстительно представил себе весь процесс в деталях, а потом выбросил мусор из головы: у меня имелись занятия поинтереснее, чем воображаемо издеваться над плохо нарисованными детьми.

Через полчаса грызун и хитрозадый ухмылялись уже вполне осмысленно: что-то у нас с Наткой сегодня все шло не так. Нет, я не опозорился и толику удовольствия мы с ней получили, но какую-то?.. на «обязаловке», что ли?.. Как будто не жених с невестой, а старые-верные супруги, решившие зачем-то тряхнуть стариной.

– Покажешь дом? – попросила зардевшаяся княжна, выходя из ванной. Я, минутой назад увидевший санузел впервые, ее понимал – плитка со всей гимнастикой из «Камасутры» от неожиданности меня тоже смутила, особенно тем, что некоторые позы я при всем желании повторить не смог бы.