— Бэлла Ногайская, — ответил император на мой вопрос о составе, — Кровавая Белка. Вторая ведущая всадница Ногайских. Старшая дочь Арины.

Я знал, что у моей любовницы есть дети, хотя она о них почти не говорила. И все равно был неприятно удивлен.

Под дружный ликующий вопль многочисленных зрителей на снег упала отсеченная лапа Раздора, вынужденного обороняться сразу против двух сменяющих друг друга всадниц. Мельтешащие в глазах близняшки Ксения и Оксана Ногайские — их имена мне тоже подсказал император, — уверенно теснили тварь, зажимая к возведенной стене из щитов. Еще пара наскоков, и они дожмут!

Дикая случайность!

Одна на тысячу!

Щит за спиной загнанного Раздора пошатнулся, заваливаясь назад и позволяя ему на миллиметры разойтись с завершающим замахом одной из двойняшек. Вторая, уже расслабившаяся сестра, любовавшаяся последним ударом, оказалась не готовой к атаке от уже, казалось, поверженной твари, и вмиг лишилась головы. Вот она стоит, вывалившись из ускорения, а вот уже ее укороченное тело, орошая грязный снег фонтаном крови, падает на землю, словно пытаясь последним порывом дотянуться до катящейся головы с так и застывшей маской недоумения на лице.

Далеко однорукий Раздор не ушел. Взревев, обманутая Ксения исчезла с глаз и появилась перед тварью, молодецким взмахом отсекая ему вторую лапу. Боли, как нас учили, твари не чувствовали, но два кровящих обрубка сделали свое дело — следующим ударом потерявшая сестру всадница разрубила тело монстра пополам. Три-три.

Вопль радости я не поддержал: полтора месяца спаррингов с Ведьмой давно выявили слабое место Ногайских — ускорение стоило им искр. Короткие наскоки, тактики которых придерживались поначалу близняшки, — меньшего количества, таких атак всадницы могли провести три-четыре десятка, а вот удлиненный бросок на грани фола вслед за Раздором должен был стоить гораздо большего. И на сегодня Ксения исчерпала свой лимит. То есть по факту наших двое против троих. Не обращая внимания на общество, грязно выматерился.

Осознавший то же, что и я, император разразился не менее неприличным потоком слов, неподобающих персоне столь высокого ранга.

— Сука Катаева! — это только то, что можно было разобрать среди несвязных возгласов, — Сгною! Урою! Уебу! Сама застрелишься!

Ругательства явно относились к командиру, ответственному за установку щитов — больше не к кому.

— Смотри! — дернул я за руку не на шутку разошедшегося старика, — Пошла!

Ксения, постояв неподвижно минуту среди мечущихся фигур, похоже воспользовалась бодрячком — как только искр на него наскребла?! И новым рывком кинулась на нестандартного мелкого Глада, отвлекая его на себя, давая передышку Белке. Под смазанные движения меча соратницы дочка Арины подобралась-таки к твари с уязвимого левого бока и от души всадила свой клинок в кишки чудища.

— Есть! Так его! — Бурно воскликнул император, на радостях хватая меня за плечо и отвлекая от вида за стеклом.

Дружный крик вдруг оборвался судорожным "ах!". Оторвавшись друг от друга, мы снова прильнули к окну и увидели печальную картину: последним взмахом падающий Глад проткнул клешней грудину обессиленной Ксении, заваливая ее под себя. Отскочившая от монстра Белка с виду выглядела невредимой. Два-два.

— Жаль близняшек! Хорошие бойцы! — генерал остро полыхнул сожалением, смешанным с радостью: минус две твари означало победу.

— Почему они не уходят?! — заволновался я, глядя, как Война и Чума продолжают атаковать Арину.

— Неизвестно! — сжатым кулаком Сомов стал размеренно бить себя по бедру, — Иногда они уходят сразу же, иногда продолжают бой до какого-то им одним известного момента! Как повезет!

Моей Ведьме сегодня точно не повезло. Пятьсот искр — это, конечно, очень много. Это уже не просто "икс", а наверное "сверх-икс". Но и ее силы не безграничны. В то время как ее коллеги едва упокоили втроем двух монстров, разменивая на каждого по жизни всадницы, она одна сдерживала двоих. Самых опасных. Собирающая силы для новой схватки Бэлла еще не справилась с ходящей ходуном грудью, когда раздалось жалобное "бздынь!", и одна из легендарных сабель, носившая говорящее имя "Десница", напоровшись на подставленную клешню Чумы, сломалась. Бздыньканье послужило сигналом для Белки, — не теряя более времени, она включилась в далеко ускакавшую он нее круговерть. Шансы уравнялись, перекинув сабли из руки в руку, выставляя обломок на манер даги, обоерукая Ведьма показала, что и с одним клинком она может многое. Вдвоем они теснили отчаянно сопротивляющихся всадников к окну, намереваясь заставить тварей уйти в свое измерение.

Дальше пошла раскадровка.

Кадр первый: твари в пяти шагах от арки. Народ, повысыпав из укрытий, ликует на стенах из щитов.

Кадр второй: за спиной Белки вырастает шатающаяся фигура раненого, но недоубитого Глада.

Кадр третий: почуявшая неладное Арина тенью размазывается в пространстве, оказываясь между дочерью и тварью.

Кадр четвертый: сломанная сабля оказалась плохой заменой целой. Подведшая всадницу укороченная "Десница" не достает до тела чужака.

Кадр пятый: стряхнутая с острых клешней Арина лежит у стены под нами, а Белка крутится между трех тварей, пытаясь достать хоть одного.

Кадр шестой: уже заметно тормозящая всадница обрушивает еще один удар на Глада, но меч застревает в теле монстра, снова ранив его, но опять не убив.

Кадр седьмой: обезоруженная всадница летит в нашу сторону, а трое всадников по-прежнему на ногах.

Кадр восьмой: арка взрывается волной тварей, за мгновения накрывая шевелящимся покровом ничего не успевших сообразить людей. Глад валится на землю, но уже поздно — вторжение началось. Ебаные Война с Чумой недвижимыми островками возвышаются по бокам окна.

Кадр девятый: выставленная перед нашей будкой стена из плит с оглушительным треском проваливается сквозь не рассчитанную на подобную нагрузку крышу цеха. Две из четырех подпорок насеста на мгновение зависают в воздухе, а после со скрежетом начинают уходить вниз, косо заваливая всю конструкцию. Выбив решетку, мимо меня прямо на арену с уже вовсю расползающимися тварями вылетают и выкатываются телохранительницы императора.

Кадр десятый: я, схватив за шкирку Сомова, тарзаном скачу по скользким листам шифера, задействовав все свои искры.

— Императора отсюда!!! — швыряя тело старика в смешавшиеся ряды оцепления, я здорово рисковал, но и прыгать с ним с четырехметровой высоты без экза тоже было сродни самоубийству. С тем, в кого кидать, я угадал: дедка подхватили на лету и, прикрывая сработанным строем, потащили подальше от разверзнувшегося ада. Я же поскользнулся и покатился с наклонной крыши в набирающее обороты веселье.

Вот люблю я пулеметы! Трепетной любовью! Это нежную органику твари рвали сразу, а для переваривания металлов им требовалось время. Заработавшие пушки подарили мне шанс, и я им воспользовался, вооружившись бесхозным "Модестом".

Стреляй! Круши!

В образовавшийся за моей спиной островок безопасности проскользнули новые бойцы, поддержав своими стволами огонь.

— За Арину, твари! За Кровавую, суки! За Ведьму, ебать вас всех!

Увязанные в почти бесконечную ленту патроны, выскакивали и выскакивали из ящика, утоляя мою жажду мести за подругу.

— Нате вам! Хавайте! Отъебитесь!

Щелчок затвора, услышанный даже сквозь какофонию ведущейся отовсюду стрельбы, положил конец геройству, но, прежде чем меня дернули за шеренгу отстреливающихся короткими (а не как я!) очередями выстроенных пулеметчиков, я еще успел запустить бесполезным пулеметом по приближающейся своре.

— Идиот! Отходи за вторую линию! — проорала в лицо и зарядила мне локтем по корпусу курносая деваха в каске. Прорвавшийся сквозь сплошной огонь псевдоптеродактиль остро заточенным крылом резанул девушку по незащищенной щеке, обнажая удивительно ровные белые зубы. Запетлявшую над нами тварь тут же сняли метким выстрелом, а я, пришлепав на место кусок лица, зажал его ладонью пулеметчицы и пнул ее в противоположную арене сторону, предварительно отобрав оружие.