— Так пойми, иногда такие крокодилицы попадаются, что хоть вешайся, — зачем-то горячо он оправдывался передо мной, — Без "закидки" на таких не встанет! А они, как назло, обычно платят больше всех! Вот и приходилось…

Щазз заплачу!!! Два раза! Подсолю витаминный салат скупой мужской слезой! Хотел легких денег — получил. За столом я оставался только потому, что разговор у нас начался с моих капитанских корочек.

— Есть у меня одна постоянная подруга. Я даже одно время думал совсем с ней сойтись, тем более что к внешности ее почти привык. А потом оказалось, что она из ваших…

Лучась самодовольством, Жоппер излагал, как раскручивал неразборчивую бабенку на подарки, как она помогла ему пройти конкурс в универ, как обмолвилась обо мне, стоило ему вывести как-то разговор на тему сокурсников.

Я же между слов слышал другое: поток обмена информацией шел в обе стороны, и наверняка не равноценный. На самом деле — просто классика вербовки! И стучал Димон не по принуждению, а совершенно добровольно. Дятел-трудоголик! Ну и, болтать — не трахаться, а время беседы шло в общий оплаченный зачет. И все хорошо шло у этой парочки, к обоюдному удовольствию, но вот беда — щедрая нанимательница пропала. И Жоппер подозревал, что пропала нехорошо.

— Я тебе больше скажу — концы где-то здесь в универе спрятаны. Уж очень настойчиво она меня про некоторые моменты выспрашивала! — однако, рыбожоп не совсем безнадежен, и кое-что в их отношениях понимал.

— А от меня ты что теперь хочешь?

— Галка на самом деле классная была. Добрая. Щедрая, — это мы, между прочим, об агенте спецслужб говорим! — Я по ней даже скучаю.

— Ближе к делу! — поторопил я его.

— Поспрашивай у своих — все ли с ней в порядке? Ты не подумай, — вновь зачастил Жоппер, — мне ваши тайны не нужны! Но привык я к ней, понимаешь?! Волнуюсь!

— И как я, по-твоему, должен спрашивать? Была, ходила по борделям, выдавала себя за сотрудницу? Самому не смешно?

— Что сотрудница — это верняк! Точно такие же корочки как у тебя я как-то сам у нее видел! — а вот это уже интереснее, потому что в зависимости от звания удостоверения варьировались по цвету, То есть его бабенка была тоже капитаном. И не условным, как я, а видимо настоящим. А капитан имперской безопасности — это, между прочим, довольно высокое звание! — Мне она Галей представлялась, но я знаю, что зовут ее Горшавина Алина Григорьевна. Удостоверение у нее как-то выпало, а я успел поднять и прочитать.

— Ладно, попробую, — задумчиво согласился, чтобы только Жоппер отстал — пока даже тени идеи не было, как выяснить нужную ему информацию.

Стоило прийти домой, как все проблемы рыбожопа выветрились из головы — упавшая как снег на голову Вика потребовала полного внимания. Я надеялся на приготовленный ужин, а получил в нагрузку к зачетной неделе беготню по магазинам. Выяснилось, что у меня — о, ужас! — нет на кухне венчика (что это?!), лопатки для котлет и — о, майн гот! — прихваток!!! Чем ей не понравилось обгоревшее полотенце, используемое для этих целей — ума ни приложу, но надо, так надо! В ее воинственном состоянии проще было согласиться, чем выслушивать все заготовленные шпильки. А каким непостижимым образом три столь необходимые моей кухне хуйни трансформировались в семь (семь!!!) полных пакетов — вопрос не ко мне! Вишенкой на торте мне досталось высказывание:

— Самое необходимое купили — пока сойдет!

То есть эти семь пакетов — всего лишь самое необходимое?!! Мысль, что Масюня был не так уж и неправ, придерживаясь с Викой тактики "холодной войны", весь вечер давил в зародыше. И никогда еще не радовался так сильно протяжному гудку "стодесятки" под окнами.

— Так! Короче! Вот деньги на первое время! — припрыгивая на одной обутой ноге, стараясь одновременно попасть в рукав дубленки, протянул сестренке неразменянную пятихатку из конверта, хранимую в кармане на всякий случай, — Меня не теряй! Вернусь завтра или послезавтра. А может быть и позже!

— У Масика завелась девушка?! — ехидно протянула зараза, почти выжившая меня из моей собственной квартиры, помахивая лопаткой с еще не оторванным ценником.

— За "Масика" получишь в следующий раз в лоб! — ответил, натягивая второй ботинок.

— Ой-ой-ой! Страшно-то как! — продолжила она издеваться.

— Вика! — приструнил расшалившуюся сестренку, уже начавшую дегустировать выпрошенный для торта ликер, — Ты вроде о каких-то подругах здесь заикалась? Разрешаю устроить сборище!

— Братик! — взвизгнула Вика, обнимая меня и тут же срываясь к стационарному телефону.

— Но чтобы хозяйка мне не жаловалась! — из прихожей крикнул ей вслед в отчаянной попытке предотвратить предстоящий разгром квартиры.

— Не волнуйся! Все будет в лучшем виде! — отмахнулась Вика, уже накручивая диск аппарата.

— Вжжжж, вжжжж!!! — врезался в мой скучный сон необычный басовитый звук.

— Вжжжж, вжжжж!!! — следом за звуком Ведьма, не особо разбирая в темноте место для установки коленей и локтей, переползла через меня к настырному источнику помех.

— Да! — привычное для меня "Аллё!" тут не прижилось, и по телефону отвечали обычно "да!"

— Да, я!

— Да! — сонный голос Арины подобрался, превратившись в деловой.

— Так точно! — совершенно четко прозвучало в гулкой утренней тишине ее квартиры.

Еще не совсем отойдя от сна, попытался заключить всадницу в объятья и повалить обратно в постель.

— Прости, Миша! — моя подруга ловко вывернулась из обхвата, сильными руками придавливая меня к подушке.

— Окно? — проснулся окончательно я.

— Окно.

— Где?

— Тебе какая разница?

— Никакой.

— Ключи оставлю на столе. Будешь уходить — закрой на два оборота.

— Можно с тобой? — внезапно даже для себя попросился я.

— Зачем тебе это, капитан? — впервые обратилась она ко мне по званию. И впервые давая знать, что ей это звание известно, — Задание?

— Низачем. Просто потому, что я за тебя волнуюсь. Если ты знаешь о моем капитанстве, то должна знать, что я в отставке. И сам по себе.

— Что ж, капитан "сам по себе"… у меня нет секретов от нашей доблестной СБ. Если ты хочешь понять, чем живут всадницы, добро пожаловать! Только форму тогда надень!

— Она у меня дома.

— Вылет через четыре часа. Пятнадцать минут ничего не решат.

Включив свет в комнате, тут же выключил его обратно, поражаясь количеству женского шмотья, беспорядочно раскиданного по двенадцати квадратным метрам моей спальни. И еще больше поражаясь количеству пустых бутылок, звяканье которых сопровождало меня весь путь по коридору.

— Миша?.. — раздался хриплый Викин голос от стенки. Не буду заострять внимание, что лежащая на расправленном диване сестренка переплелась голыми ногами с другими такими же обнаженными женскими ляжками.

— Миша?! — раздался ее же голос, заставший меня в кухне за переодеванием.

— Как-то так… — заявил в расширенные глаза, застегивая мундир с бренчащими наградами.

— Миша?!

— Я вернусь завтра! И тогда мы поговорим.

— А ведь я считала тот доклад неумной шуткой! — прокомментировала Ведьма мое появление в машине при полном параде.

— Разочарована? — спросил, понимая, что наши отношения уже никогда не станут прежними.

— Знаешь?.. — Ногайская склонила голову набок, разглядывая награды, — Нет! — уже спокойно-уверенно закончила всадница, — Авдотья! В резиденцию!

— Моя прелесть! — заявила уже облаченная в броню Арина, демонстрируя мне свои знаменитые сабли, закрепленные на специальной подставке.

Невольную ухмылку скрыл чудом — уж очень резанула слух эта "моя прелесть", напоминая о доме. К счастью, благоговейно водившая пальцами по рукоятям и незаостренным краям клинков Ведьма моей нетипичной реакции не заметила. А когда она подняла на меня взгляд, уже справился с лицом и лишь смущенно пожал плечами, поскольку в холодном оружии мало разбирался и способен был оценить клинки по одному критерию: "нравится — не нравится". Впрочем, состроить подобающую моменту рожу труда не составило, блеснувшие голубым отсветом сабли мне определенно понравились — даже дилетанту сразу видно: не для парадов, а настоящее боевое оружие. Но я все равно за пулемет!