— В таком случае — вперед! — скомандовал я, вскидывая к глазами маномат и практически бегом двигаясь вперед.

Пули грызли изгиб коридора в метре от меня, и буквально через несколько шагов я уже должен был выбежать под них.

Три попадания в меня вполне способна поглотить Личная Защита, а дальше все будет чисто на удаче, в которую я не верю. Успею ли скосить их всех раньше, чем они скосят меня? Шансы невелики, но мне приходилось и против меньших играть.

Не впервой.

Я выскочил из-за угла, выжимая спуск даже раньше, чем увидел противников. Пули хлестнули по стене, выбивая из нее крошку, и пересекли первую дымную фигуру, складывая ее пополам.

Я двинулся дальше, открывая себе все больше и больше обзора…

И понял, что мои шансы резко упали вдвое, если не втрое.

За поворотом находилось не просто много троттлистов — там от них было черным-черно. Казалось, что грозовое облако зачем-то втиснулось в подземные переходы и теперь собиралось разразиться дождем прямо тут. Свинцовым, разумеется…

Что ж… В этом тоже было свое преимущество — по крайней мере, прицельно стрелять может только передний ряд, а в нем всего-то пять стволов… Значит всего пять пуль одновременно может в меня лететь в одну единицу времени. Не так уж и много, если вдуматься.

Троттлисты тоже заметили меня, и дернули винтовки, перекидывая прицельные линии в мою сторону.

Пять стволов уставились мне в грудь, пять пуль замерли в патронах, готовые устремиться вперёд. Первые три — в Личную Защиту, еще две — в правое легкое. Или левое, как повезет.

Но выжать спуски троттлисты не успели.

Внезапно прямо над их головами вспыхнул свет, словно там зажглось миниатюрное солнце. Но даже если бы это так и было, я бы такому повороту удивился меньше, чем тому, что произошло на самом деле. Потому что на троттлистов действительно светил свет солнца.

Солнца с поверхности!

Прямо над противниками неведомым образом, за одно мгновение образовалась широкая круглая шахта, судя по всему, ведущая сквозь все пятнадцать метров грунта прямо на поверхность!

И я знал только одну силу в этом мире, которая способна была бы подобное провернуть…

Сверху яростно завизжало, и в ряды троттлистов упала голубая искорка на четырех лопастях.

— Ложись! — заорал я, кидаясь на Корса совсем так же, как он недавно спасал меня, и сбивая его с ног.

Грохнул взрыв, уже вторично за последние десять минут оглушая меня, а, когда я поднял голову, то оказалось, что троттлисты тоже лежат на полу поваленными кеглями.

Некоторые из них ошалело мотали головами — видимо, от акустического удара их доспехи не защищают.

Пошатываясь, но радуясь тому, что в этот раз слух вернулся почти сразу, я поднялся на ноги и вскинул маномат, пытаясь совместить целик и мушку…

Но свет, льющийся из шахты, внезапно померк.

И сверху, низко присев, чтобы погасить инерцию, выпала хорошо знакомая мне фигура в такой же куртке, как у меня.

— Как ты посмел уйти один⁈ — завопила Ванесса, коротко обернувшись на меня.

А потом повернулась к троттлистам и заорала уже на них:

— А вы как посмели напасть на моего парня⁈

А дальше произошло то, что произойти не могло…

И то, что уже один раз произошло.

Ванесса вытянула вперед обе руки, в одной — сжимая маномат, а другой — посылая вперед по туннелю волну дикой, неконтролируемой магии, поглотившей троттлистов. Сияние переплетенных линий маны было так сложно и так ярко, что я даже не мог выделить среди них какие-то основные линии, да и не смог бы при всем желании — это было все равно что посмотреть на солнце, только в магическом отношении…

Правда этот факт от потери зрения не уберег бы все равно, если бы я продолжил смотреть.

Но все продлилось недолго.

Буквально несколько секунд нестерпимого сияния — и Ванесса с резким выдохом опустила руки, словно успела полностью выдохнуться и потерять все силы.

И было от чего — тоннель перед ней выглядел так, словно его только что… проплавили? Не знаю, но совершенно точно про него нельзя было больше сказать, что его прорыли или прокопали — слишком гладкими, идеально ровными, стали его стенки.

Будто оплавившиеся, они стеклянно блестели в неярком свете, падающем из вертикальной шахты… Может, блестели бы и в электрическом свете, что наклы прокладывают по своим ходам, да только не было этого света больше ни впереди, ни сзади — вместе с солидным объемом стенок коридора магия Ванессы слизала и светильники тоже, разорвав электрические цепи.

И, само собой, исчезли троттлисты.

Ни Дымные Доспехи, ни мечи, поглощающие какую-то магию, не спасли их — они просто перестали существовать… Или наоборот — стали частью окружения, поди разбери.

Ванесса резко обернулась ко мне и только открыла было рот, чтобы высказать все, что обо мне думает, но не успела — в шахте, через которую она спустилась, зашуршало, а потом оттуда выпало три мотка толстых тросов.

Конечно же, три… Разве могло быть иначе?

Тросы зашевелились и задрожали, словно змеи, которых дергали за хвост, и, держась за них руками и ногами, вниз соскользнули три фигуры. Хорошо знакомые мне три фигуры под именами Нокс, Ганс и Адам. Маннер, Лютес и… Адам Кимди. Ни за что не поверю, что он сказал мне свою настоящую фамилию, да и имя вряд ли действительно его.

— Как сам⁈ — ехидно поприветствовал меня Нокс, касаясь ногами пола, тут же вскидывая маномат и нацеливая его туда, откуда мы пришли.

— Свалить вздумал? — вторил ему Лютес, делая все то же самое, но беря под контроль противоположный сектор. — Хрен угадал!

— Конечно, хрен угадал… — угрожающе начала Ванесса, но ее внезапно прервал Адам:

— Спокойно, спокойно. Всё уже позади.

— Что значит позади⁈ — внезапно вспылил подоспевший сзади Рокс. — Вы кто такие⁈

— Это свои, Рокс, — не в силах, да и не пытаясь сдержать улыбки, ответил я. — Или вернее, мои. Что вы тут делаете?

— Тебе помогаем, конечно же! — Ванесса всплеснула руками, на мгновение растворив маномат в воздухе, и это получилось у нее так органично и привычно, что я аж залюбовался. — У тебя же были проблемы!

— А как вы узнали? — Я на мгновение задумался, а потом посмотрел на Адама. — Ах ты… перестраховщик.

— Ну, упс. — Адам развел руками и улыбнулся. — Я же не мог тебя отпустить совсем без прикрытия. Да, неудача этой миссии все еще означает потерю всего одного бойца, но успех этой миссии означает конец целой войны длиной в полтора века. Согласись, неравноценные ситуации.

— И как это работает? — вздохнул я, борясь с желанием достать пейджер, который мне всучил Адам и растоптать его — все равно уже без толку, все равно он уже выполнил свою задачу.

— Ну я же тебе говорил, что он работает через спутники.

— Но ты говорил, что он принимает сообщения.

— Но я же не говорил, что он ТОЛЬКО принимает сообщения, — сказал в ответ Адам. — Он еще и прослушивал все, что происходило вокруг, и заодно — отмечал твое местоположение на карте. И когда мы поняли, что все плохо, то мы… Хм… Нет, не «мы». Ванесса просто перенесла нас куда надо… Ну а потом — сделала эту чудесную дыру в земле, через которую мы успели как раз к началу представления.

— Прекрасно! — стоящий рядом Рокс всплеснул руками, моментально став похожим на недовольного гнома. — А магия у нее откуда, а, господин безопасник⁈ Тут вообще-то мертвая зона, магия туда-сюда не ходи, знаете ли!

— Это не та магия, Рокс. — Я покачал головой. — Это же Ванесса Тюудор, первый в мире интуитивный маг. Ее магия… Нет, даже это не самое правильное понятие. В общем, та магия, с которой она взаимодействует — это совсем не похоже на то, что делают обычные маги. Ванесса и есть воплощенная магия, если это можно так назвать и если это можно себе представить. Она не является посредником между магическим фоном мира и самим миром, она и есть — представитель магии в этом мире. И я совершенно не удивлен тому, что ее магия активна здесь, в мертвой зоне, я даже больше был бы удивлен, если бы она здесь не работала.