Вот снаряды, которыми они стреляют.- С этими словами он с трудом выложил из принесенной с собой сумки на дастархан железный шар размером с голову годовалого младенца. — Эти снаряды они выстреливают с очень большой скоростью, намного большей, чем та, с которой наши камнеметы выстреливают камни.

Кроме того, железо вдвое тяжелей камня того же размера. Поэтому, эти снаряды летят намного дальше, чем наши камни, и обладают намного большей пробивной силой. Рассчитывая необходимое количество камнеметов и выбирая для них тип защиты, мы исходили из того, что в крепости у урусутов на башнях стоят обычные баллисты.

А их огнебои отличаются от баллист значительно большей точностью стрельбы, поскольку их снаряды летят по настильной траектории, а не по навесной, как снаряды баллист. Скорострельность у них примерно такая же, как у баллист.

В результате большей точности стрельбы и большей разрушительной силы их снарядов, они разбили наши камнеметы раньше, чем мы — их огнебои. — Пока Чуцай говорил, военачальники по кругу передавали снаряд из рук в руки. Круглый черный железный снаряд был весьма увесистым и внушал уважение.

— Какова же дальность стрельбы их крепостных огнебоев? — поинтересовался Гуюк.

— В случае перелетов их железные снаряды улетали на четыреста шагов. Но, это при настильной стрельбе. Если они будут стрелять навесом, то дальность составит 600 — 700 шагов, я думаю.

— Однако! Это в три раза дальше, чем наши камнеметы и в два раза дальше полета циньских огненных труб. Оказывается, урусуты имеют мощнейшее оружие! Почему наша разведка об этом не доложила? И почему они не применяли эти огнебои в Булгарии и в Ивановске? — задал Чуцаю два вопроса Мункэ.

— Возможны два объяснения. Первое — таких огнебоев у них мало. Второе — они схитрили, что бы заманить нас вглубь своих земель.

А разведка нам докладывала. Но, только со слов битых урусутами греков и папистов. Мы решили, что они преувеличивают, просто — напросто описывая действие пищалей, с которыми мы знакомы. Для того, что бы оправдать свои поражения от урусутов. Ни одного образца огнебоев они не захватили.

— Если второе объяснение верно, то они намереваются разгромить нашу армию! — заметил Субэдэй. — Об этом же свидетельствует расположение их сил. Они окружили нас с флангов, и вполне могут замкнуть кольцо. — Субэдэй указал рукой на расположенные на флангах монголов русские тумены, фигурками стоящие на карте.

— Не смешите уважаемых нойонов, мудрый Субэдэй! — Не согласился Гуюк. — Окружить своими пешими войсками наши конные — это сказки бабушки Бортэ! Эти сказки мы в детстве любили. А сейчас мы все взрослые мужи.

Лучше, достойный Чуцай, скажите, что вы можете сделать, что бы подавить огнебои урусутов на башнях и сделать широкие проломы в стенах Рязани.

— Вот именно, Чуцай! Как оказалось, урусутские огнебои во много раз сильнее ваших циньских! И как нам их победить? — подвел итог обсуждения хан Бату.

— Мы за два часа разбили три огнебоя из девяти. При этом, количество наших камнеметов быстро убывало. Нужно надежно защитить наши камнеметы от их стрельбы. Тогда мы сможем за пять часов подавить огнебои на всех девяти башнях. Затем сделаем проломы в стенах. А во время штурма сможем сбить со стен их огнеметы. Для того, что бы защитить наши камнеметы, нужно построить бревенчатые стены, засыпанные грунтом, а не частоколы, как в прошлый раз. Такие же стены, какие окружают Рязань.

— И сколько времени для этого потребуется?

— Если работы будет вести только осадный корпус, то для возведения защитных стен и восстановление камнеметов потребуется 12 дней. А если осадный корпус будет восстанавливать камнеметы, а стены будут строить воины, то уложимся в 6 дней.

— Двенадцати дней у нас нет. — заявил Субэдэй. — Нукеры уже съели лошадей своих погибших товарищей. А все остальные лошади, кроме боевых,сильно отощали. Едва — едва могут доставать траву из под урусутских снегов. Фураж уже заканчивается. Скоро и боевых коней кормить будет нечем.

Обозы из улуса Джучи подходят очень медленно, а местных припасов нам взять пока не удалось. Нукеры недовольны. Мы уже больше двух месяцев в походе. Потери очень большие, а трофеев нет. Рабов нет. И продовольствия нет.

— Быть по сему! — Заключил Бату хан. Все должно быть готово к новому штурму через пять дней. Из всех туменов выделить половину воинов на постройку защитных стен. Пусть работают посменно. И предупреждаю достойного Чуцая, что сохранение его умной головы на плечах напрямую зависит от успеха второго штурма Рязани.

Полковник Угрим вел свой полк пешим порядком в голове колонны своей рати, в голове первого пешего фема и всего войска Мценской земли. За ним шел пеший полк полковника Сидора. А за ним — еще два пеших полка рати воеводы Фоки. Следом за пешими полками по стратегической дороге Мценск — Рязань следовали артиллеристы полковника Фалалея. За артиллеристами шел гуляй-город полковника Филата. Замыкал колонну рати конный полк полковника Жадена. Сам Фока ехал с полком Сидора. Следом еще две рати фема на конях. Рать Фоки шла пешком в полной боевой готовности.

Стратиг фема Роман, и архистратиг мценского войска Галаш следовали с артиллеристами Фалалея. За фемом Романа по дороге шел пеший фем стратига Недаша из Новгород-Северской земли. Все воины о-двуконь. А за ним на крестьянских лошадках ехали воины шести фемов мценского ополчения.

От великой силы Мценской земли у всех видевших войско захватывало дух. По двухполосной стратегической дороге шириной дважды по три сажени пешие воины шли по дюжине в шеренге, конные — по шестеро. Пароконные упряжки — по четыре.

Русское войско шло на решающую битву с монголами и татарами. Простые русские люди, узнав о от священников о предстоящем нашествии монгольских войск, переняли от старых знакомых — половцев обычное обозначение восточных кочевников: «татары».

Утром полк Угрима прошел через разобранные рязанскими ополченцами проходы в засеке, сбил с дороги конную сотню татарского охранения и двинулся вглубь занятых татарами земель. А в это время ополченческие рати еще только снимались с биваков далеко за Пронском.

Полк следовал пешком в боевом снаряжении, готовый в любой момент отразить атаку врага. Лошадей с коноводами отправили в хвост ратной колонны.

После засеки, на которой остались рязанские ополченцы, дорога шла через густой лес. После часового марша голова полковой колонны вышла в поле, окружающее сожженную весь. О веси напоминали только торчащие впереди в полуверсте черные обгоревшие деревья. Бывшую весь окружали раскорчеванные и распаханные поля, сейчас засыпанные снегом. Вокруг деревьев в центре поля кучковались всадники, числом до тысячи. На выходе из леса в поле обе полосы дороги шли параллельно, в двух десятках шагов друг от друга.

Угрим дал команду перестроиться из походного порядка в боевой. Выйдя в поле на полсотни шагов, сотни стали строить поперек дороги четырех шереножную стену щитов. За стеной выстроилась сотня лучников.

Следующие два полка, выйдя в поле, пристраивались к стене полка Угрима с флангов.

В это время татары двинулись от веси вперед, рассыпаясь по всей ширине поля. Сблизившись на сотню шагов, татары принялись осыпать строй воинов стрелами. Стрелки пеших полков отвечали. Пока продолжалась перестрелка, два полка рати успели выстроиться на поле. Краями стена щитов уперлась в лес. Четвертый полк остался в резерве.

Наконец, из-за расступившихся конных стрелков показался плотный конный строй.

Воины Угрима, повинуясь командам, сплотили щиты, опустили навстречу врагу копья, уперли их концевыми шипами в мерзлую землю.

Татары разогнались по дороге, опустили копья и с грозным ревом «Ур-р-аа!!» врезались в центр строя русской пехоты, прямо в полк Угрима.

Русские ратники заревели в ответ разбуженными посреди зимы медведями. Раздался треск ломаемых копий, звон мечей, грохот щитов и доспехов, вопли раненых. Лучники всех четырех полков продолжали засыпать атакующих монголов стрелами.