Глаза распахнулись резко и очень неожиданно.

Музыка стихла еще резче, и кто-то глухо выругался, гости непроизвольно подались ближе к трону, а затем в зале воцарилась гнетущая тишина, в которой звонко прозвучал громкий, но при этом невероятно чистый и звонкий женский голос. Голос той, чьи глаза светились призрачным белым светом, исходящим непосредственно из души:

— Гниль, порожденная злобой и завистью. Змея, пригретая на груди… Изыди!

Жуткий потусторонний вопль резанул по ушам, и кто-то упал, но в толпе было плохо видно, а орчанка, выдержав паузу, но неведомой силой удерживающая все внимание на себе, продолжила:

— Доброта и сердечность, рожденная в любви, мудрость и искренность, воспитанная с детства, нежность и красота, достойная князя и трона… Войди!

Секунда. Вторая… Тишина, в которой он слышит оглушающий грохот биения своего собственного сердца и…

На тихий шелестящий звук распахнувшихся дверей обернулись все без исключения.

Огромным усилием воли прервав транс, позволивший мне свершить правосудие на скорую руку, я криво усмехнулась и мысленно поздравила себя с успешно завершенным делом — в дверях стояла невероятно смущенная прелестная демоница из клана Огненных. Ее алые щечки от столь пристального внимания до сих пор пребывающих в ступоре гостей вскоре грозились сравняться цветом с медно-рыжими волосами, убранными в элегантную прическу, немного растрепавшуюся от быстрого шага.

Бедняжка наверняка уже корила себя последними словами за опоздание и не знала, куда себя деть… А поздно, душечка, слова сказаны, не отвертишься.

Кстати, что-то мне нехорошо…

— Ваша светлость, ну что же вы тянете? Поприветствуйте невесту, как положено, — старательно пряча язвительность, сказала я максимально громко. Так, чтобы мои слова услышали все в зале. И совсем тихо, лишь для одного князя, добавила: — И на этом торжественном моменте прошу простить… дела.

— Да-да… а вы уверены, что…

— Абсолютно. Хотя можете не торопиться с объявлением помолвки, а сначала просто узнать друг друга поближе. И кстати, не забудьте убрать из зала труп, он тут не очень органично смотрится.

— Кто?

— Змея, пригретая на груди. Ваш кузен.

— Кирстен??? — Только сейчас отведя взгляд от абсолютно малиновой девушки, Лайонел на пару секунд растерялся, и во взгляде промелькнула боль, но он не был бы князем, если бы не сумел взять себя в руки. — Это так… неожиданно и горько…

— Это реальность, ваша светлость. Поверьте, мне и самой невероятно жаль становиться для вас дурным вестником, но такова жизнь. — Пошатнувшись от вновь накатившей усталости, я успела облокотиться на трон и скупо улыбнулась. — Ваша светлость, не сочтите за проявление неуважения, но предсказание отняло много сил. Можно мне выделить сопровождение, чтобы я не упала по дороге в свои покои?

— Ох, простите! — соскочив с трона и придержав меня лично, а затем найдя взглядом ближайшего подходящего, по его мнению, придворного, князь быстренько передоверил мой локоть крепко сложенному демону из клана Земли, затем отдал распоряжение унести тело, махнул музыкантам, чтобы они продолжили вечер, и чуть ли не вперед меня рванул к дверям, где до сих пор смущенно переминалась с ноги на ногу припозднившаяся гостья.

Вот и славно. Совет да любовь, как говорится.

Вряд ли кто-то из присутствующих попытается усомниться в моих словах, которые были подтверждены сиянием чистой энергии самой Светлой. А те, кто попробует… тех, я думаю, угомонит сам князь, уже не сводящий практически влюбленного взгляда с юной рыженькой демоницы, опоздавшей но воле самого Провидения.

— Лэр, можно я немного побуду беспомощной дамой? — с удовольствием повиснув на мужчине, весь обратный путь я лишь указывала, где повернуть и по какой лестнице подняться. — Ох, лэр, вы истинный рыцарь. Благодарю за содействие…

— Я могу и дальше помочь. — Многозначительно улыбнувшись, демон не отпускал меня, не торопясь уходить.

— Зорь, ну ты ваще. Полчаса отсутствия, и уже очередной хахель. — Ворча, из распахнутых дверей к нам вышел смурной шушь и, смерив неприязненным взглядом опешившего демона, заявил: — Так, ты кто?

— Барон Эверен…

— Ага. То есть не князь?

— Нет…

— И даже не герцог?

— Нет.

— Свободен. Зорь, домой. — Мотнув головой, как самый суровый отец, шушь выразительно приподнял бровь, и я, стараясь даже не улыбаться, хотя сама с трудом сдерживалась от смеха, выскользнула из ослабших мужских рук и послушно шагнула внутрь. — И даже не думай, понял?

— Да я как бы…

Дверь захлопнулась сама, не позволив окончательно деморализованному демону договорить. Я же, продержавшись до спальни, рухнула на кровать и уже там закатилась в гомерическом хохоте, сбрасывая напряжение.

Ой не могу! Умо-о-ора-а-а….

— Клим, ты нечто!

— Ага… да, я знаю. Ты, кстати, как?

— Как?

— Ну, на побег способна?

— На побег? Прямо сейчас?!!

— Ну да.

— А в чем такая острая необходимость?

— Ну-у… как бы тебе сказать… — Вскарабкавшись ко мне, Клим ткнул лапкой в Жидена, кулем лежащего у окна, хотя до этого мы оставляли его на кровати. — Тут у нас личность, которую пришлось экстренно успокоить повторно. Сомневаюсь, что поутру он будет рад нашим с тобой методам. Или ты хочешь объясниться и найти взаимопонимание и компромисс?

— Дха-а-ар… — простонав, потому что чувствовала себя выжатой как лимон, мысленно я уже признала, что Клим прав.

Пора рвать когти, и быстро.

К сожалению, так быстро, как мы хотели, — не получилось. Сначала требовалось вернуть мою одежду из местной прачечной, и Клим взял решение проблемы на себя, справившись с задачей за двадцать неимоверно долгих минут. По пути этот предприимчивый нечистик сумел посетить погреб князя и стащить оттуда окорок с батоном для меня и крынку сметаны для себя.

Пока он отсутствовал, я написала Жидену прощальную и очень подробную записку, где рассказала, что и как провернула, а в конце приписала, что разочарована в нем как в друге и если он попытается меня найти, чтобы продолжить нести бред, то мои ответные действия будут еще жестче. В любом ином случае он может найти меня в городе, но не раньше чем через три недели.

Думаю, этого срока ему как раз хватит, чтобы завершить свои дела с князем, снять в храме метку должника и подумать о своем поведении.

Кроме всего прочего, упомянула я в записке и о Вурдесе, который будет очень рад увидеть своего живого и здорового, а также поумневшего и повзрослевшего брата и сейчас находится в Академии Крови, что на западе. Надеюсь, старший более гуманно вправит мозги младшему, чем я, а может, и озадачит чем-нибудь полезным на благо общественности.

Старательно прогоняя усталость, я переоделась в свой любимый комплект из кожи сумеречного сурфа, развязала демона, чтобы не оставлять улик, и, распахнув окно на втором этаже западного крыла княжеского замка, мы, как истинные служители воли Темного, растворились в ночи, спустившись по густому крепкому плющу, так удачно растущему практически по всей западной стене.

Помощь помощью, но корову за нас никто не купит.

Грядочки, я иду к вам!

— Я многое понимаю, но это… — С удовольствием угощаясь сладким пенным элем, Смерть недоуменно повела плечиками. — Зачем ты это сделал? Это же прямая подстава.

— И что? Всем можно, а мне нельзя? — Провожая взглядом стремительно удаляющуюся от замка женскую фигуру, Плетельщик не выглядел оскорбленным. Наоборот, его взгляд лучился довольством от ловко разыгранной комбинации, завершившейся четко по плану. — Зато теперь есть задел на будущее.

— А мальчик? Зачем одурманил? Они же действительно большие друзья, но не влюбленные. Ему бы хватило всего нескольких дней в ее обществе, чтобы понять, насколько она изменилась и они абсолютно не подходят друг другу.

— Милая, я никогда не полагаюсь на авось, ты же знаешь. — Многозначительно ухмыльнувшись, Плетельщик накрыл женские пальчики своей ладонью, и Смерть тут же полыценно вспыхнула, вспомнив о чем-то своем, случившемся не так давно. Да, на авось шаман не полагался, и он отлично знал, как понравиться женщине.